ция 29.05.2017 05:26
А акцию в спешке приходится приурочить ко Дню военного автомобилиста или ветеранов таможни, на ваш выбор. Все равно других праздников в РФ пока не предвидится. Акция: харчо 30 рублей, люля-кебаб куриные 26 рублей и капуста с грибами 43 рубля. Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566
В третьем веке по РХ в Китае жил один китаец, которого звали Кун Мин, а по прозвищу — Чжуге Лян. Можно подумать, что это совершенно не важно, что его с таким же успехом могли звать Чжуге Лян, а прозывать Кун Мин, но нет. Китайцы против этого решительно возражают и имеют к тому целую тьму китайских резонов. Он был советником, наподобие нашего Василь Иваныча, только носил на людях накидку из журавлиных перьев, а Василий Иваныч накидки еще не выслужил и держит ее покуда втуне, примеряя лишь изредка, когда никто не видит, и смотрит тогда на город со своего восьмого этажа, а в глазах его бушуют алчные пожары. И еще Кун Мин усмирял в свое время южных варваров, а Василий Иванович, по нашему мнению, сам является южным варваром и по временам несомненно нуждается в усмирении. Хотя, справедливости ради, на всякого южного варвара всегда найдется еще более южный и варварский варвар, и может так случится, что и Василий Иванович еще отправится через паромные переправы в ногайскую деревню и кого-нибудь там, чего доброго, усмирит. Ну и, конечно, Кун Мин прозывался Чжуге Лян, а у Василия Иваныча другое прозвище — устное и влекущее за собой административную ответственность, причем как прозывающего, так и самого Василия Иваныча, который, на удивление, административный и ответственный.
Чжуге Лян вошел в историю в качестве великого плута и пройдохи и держал в страхе не только врагов своего государя, но и друзей, на которых тренировался. Родственники — и те старались ему не попадаться и, завидев случайно на улице, бежали куда глаза глядят, а те, что постарше и помедлительней, избирали из замысловатого китайского пантеона духа понадежнее и на него одного уже уповали. Даже собственная родная жена не садилась на стул, не ощупав его самым дотошным образом, не убедившись, что самый стул на месте, сидение его надежно, а ножки хитроумно не подпилены, и не выкинув с него подушку-пердушку или еще чего поужаснее. Несмотря, однако же, на все предосторожности, улизнуть удавалось не всегда. Даже молодым, здоровым и не интересующимся китайской религиозностью периодически приходилось испытывать на себе причудливые лянские стратагемы. Не говоря уже про богобоязненных старичков, которых и без того-то всюду настигают несчастья, а тут еще этот похожий на Ленина бодрый гад, который вечно прятал под халатом всякую опасную пакость. А так как был ко всему прочему еще и генерал, то там же содержал и псов войны, которых впускал и выпускал в зависимости от того, лязгали ли они зубами снаружи или сидели под халатом, припав к генеральским сосцам.
Для лучшего понимания того, до какого оцепенения он всех довел, приведем характерную иллюстрацию. Однажды Кун Мин отправился в Сичэн по интендантским делам. С ним был его штаб и пять тысяч солдат. Кстати, лишним подтверждением хитроумности является то, что к его штабу был приписан собственный райтер, который одевался в голубой халат, расшитый золотыми драконами, и большую часть времени спал в овсяной тележке, из чего следует, что обладал известным вкусом. Когда Чжуге Лян уже закончил дела, отправил большую часть военных с грузом в Ханьчжун и совершенно растрепал нервы гражданским, к нему стали прибывать гонцы, сообщающие о скором явлении 150-тысячной армии враждебного генерала Сыма И, который, по их словам, был намерен покорить всю окрестность под нози свои и девизом которого было «Кто не спрятался, я не виноват». Бежать было поздно, и хотя усатые китайские офицеры, известные безрассудной храбростью, уверяли, что бежать никогда не поздно, но штаб, к тому времени состоящий уже только из усатых гражданских чиновников, начал действовать по протоколу сдачи в плен: все хлопотали, узнавали, что теперь там, в плену, носят, какие танцы в моде и тому подобное. Однако Чжуге Лян приказал не обольщаться и сказал, что имеет на этот случай чрезвычайно хитрую стратагему. Он велел всем вести себя естественно, открыть городские ворота настежь, а сам уселся на башне, воскурил курения, заварил варения и принялся играть на цитре.
Тут необходимо сделать две сноски. Во-первых, цитра — это род китайских гуслей. А во-вторых, и нам особенно приятно это сообщить, естественней всех повел себя райтер, которого еще утром укатили в Ханьчжун в его овсяной тележке, поэтому он позднее описывал все с чужих слов, и это объясняет, откуда в третьем веке взялось сто пятьдесят тысяч вооруженных китайцев.
Сыма И некоторое время разглядывал башню с Чжуге Ляном на верхушке, а потом сказал:
— Ну всё, капец. Не иначе как старый абрикос решил нас всех тут погубить. Уходим. И, ради всего святого, не шумите.
Вот с нами сроду ничего подобного не случалось. Едва мы открывали ворота и начинали тренькать на цитре, как к нам врывались, отнимали цитру, били ею нам же по башке и уводили в полон. Если мы запирали ворота и ощетинивались копьями, то к нам опять врывались, отнимали копья, били цитрой по башке и пленили, а потом еще приходилось чинить ворота. Когда мы заручались поддержкой могучих союзников, то сначала колотили союзников, а потом врывались к нам, злые как черти и с цитрой-альт. Мы даже ведались с умными людьми и применили их совет держаться на расстоянии пушечного выстрела, но тогда вышло еще хуже: сначала нам под дых прилетело пушечное ядро, а потом, как по нотам, — врывательство, цитра и плен.
Теперь мы стараемся мерцать, как звезда, чтобы, по крайней мере, сбить с толку. Однако налоговую инспекцию это не обманывает. И, ко всему прочему, уж и не знаем откуда, но цитра у них тоже имеется. О мерцании на границе бытия и небытия мы напишем в другой раз, а то и так уже слишком растянули формат, и в наши двери уже барабанят. Если опять ворвутся и найдут цитру…
Акция 22.05.2017 06:03
С самого утра сегодня в воздухе носилось что-то нестерпимо биологическое. Так случается в южных городах. Да и не в южных тоже случается. Особенно в тех, где купеческий чин считается безблагодатным, а самая благодать лежит только по казенным местам. Иной раз так густо потянет, что поневоле думаешь, мол, не было никакой необходимости наследовать первозданному Адаму во всем, а особенно в тленности. В конце концов смертность и страстность могут иногда быть ко времени и к месту, но тленность никогда еще не была кстати и, судя по всему, уже и не будет.
Поэтому мы поначалу внимания не обратили и, против своего обычая, в календарь не взглянули и вообще про то, что сегодня празднуется День биологического разнообразия, узнали от совершенно посторонних людей. Мы как раз стояли и отфыркивались, а посторонние люди шли мимо по своим делам, разбрасывая вокруг розовые лепестки и говоря меж собой языками ангельскими, но были привлечены нашим фырканьем, исполнились сочувствия и поздравили, дай им Бог здоровья.
Праздник этот знаменит тем, что всякий снабжает его тем смыслом, каким хочет. И это мы говорим только про тех, кому непременно подавай смысл, а ведь сколько еще таких, которые согласны предаваться праздности уже вовсе безо всякого смысла, не говоря уже о вполне погрязших в отрицании воли личностях, от которых с самого утра пахнет вечерним туалетом.
В Столовой №100, кроме того, не обошлось без курьеза. Райтеру, вместо «биологического разнообразия», послышалось «биологическое безобразие», а так как он ненавидит естественные науки, то тут же понавыпускал всех своих демонов наружу, и чем они теперь заняты — нам даже подумать страшно. Сам-то он жалуется всем подряд, поминает биологам фокусы с жабрами и хвостами, пророчит скорое пришествие гей-парада прямо в Столовую №100 и еще рассказывает, что все биологи носят клёш и сидят на марихуане. Объяснять райтеру его ошибку мы не будем, больно уж он смешно хрюкает, когда злится, но хотим официально заявить, что Столовая №100 против гей-парада ничего особенного не имеет, если гей-парад пообещает любить еду и своевременно оплачивать ее наличным или безналичным путем по своему выбору. В конце концов, нас принуждали участвовать в стольких советских парадах, что потерпеть парад без нашего участия мы сможем. Тем более что те и другие называются «парад» и пропагандируют схожие парадигмы. А также заявляем, что не видим ничего смертельного в клёше и марихуане, и если в биологии без этого никак нельзя, то пусть. Нужно только уточнить, которая из этих гадостей запрещена в РФ (надеемся, что клёш), а оставшаяся — пусть (надеемся, что не клёш).
На самом деле, конечно, День биологического разнообразия имеет политический смысл и призван обратить внимание на ротацию властной фауны. Чтобы, дескать, поменьше единообразия. А то у нас тут некоторые фрондеры уже по десять лет телевизора не имеют, а случайно сунувшись, видят все те же лица, только еще более облезлые, чем десять лет назад. Биология эту облезлость объясняет вполне удовлетворительно и на этот раз без фантазий про жабры и хвосты, а прямо указывая на смертность. Но оптимизма это не добавляет, потому что «Арсенья ждать до воскресенья», а тленность уже тут как тут, и все, кажется, это чувствуют.
Что же до того, что этот праздник означает по мысли его создателей, то этого даже в ООН не знают, потому что праздники там придумывают запертые в подвальном этаже китайцы, а у них на уме, должно быть, какие-нибудь китайские хитрости.
А акцию сегодня, вопреки биологическому разнообразию, мы исполнили без всяких там естественных наук: все только натуральное, купленное в магазине. Так что никаких хвостов: суп-лапша на курином бульоне 17 рублей и жаркое из печени 66 рублей. Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566
Акция 15.05.2017 07:28
Сегодня Дезертиров день. В странах, где предусмотрена альтернативная служба, дезертиров называют отказниками, и девизом праздника служит выражение «Кто старое помянет, тому глаз вон». Там, где в армии служат за деньги, не слишком понимают, о чем идет речь. А в странах, где нет ни денег, ни альтернативы, в этот день дезертиров надеются словить и водворить. Не совсем понятно, что возбуждает в местных чиновниках такую мечтательность, но они почему-то уверены, что дезертирское сердце в этот день делается мягче воска, и в ответ на поздравления они сразу прибегут и бросятся в объятия первого встречного генерала со словами «здравствуй, дедушка, мы тут». Это все от недостатка денег, а может быть, что и альтернатив, мы тут не беремся утверждать.
Всем ведь известно, что отказник — это не тот шумный грубиян прошлого, который ворует курицу. Совсем наоборот: он ходит в войлочных тапках, предпочитает комнатные развлечения и, вместо крутой солдатской пищи, скорее тянется к яйцам пашот. Поэтому вся затея оканчивается позором: где-нибудь в парке расстроенный духовой оркестр сыграет пару маршей, бесплатную пшенку расклюют местные бездельники, какой-нибудь нетрезвый ветеран вооруженных сил произнесет катиллинарию (доколе, дескать, ты, в своем бешенстве, будешь издеваться над нами), вот и всё. Ну, может быть, еще послышится ветерану откуда-то из войлочных глубин, что-нибудь вроде «дожидайся, старый хрен», но он, по правде сказать, проводит такую скабрезную жизнь, что «хрен» — это, пожалуй, самое безобидное из того, что ему постоянно слышится.
В Столовой №100 этот праздник одобряют. Нам вообще нравится, когда народы обнаруживают стремление к счастью (это, к слову сказать, основная причина, по которой нас находят клиенты). Кроме, конечно, тех случаев, когда посудница вдруг дает тягу посреди смены. Тут мы оставляем за собой право преследовать, ловить, хватать, забивать в колодки, клеймить и так далее. В особенно дерзких случаях мы можем даже казнить (есть в законе и такая лазейка). Вряд ли, конечно, посудницы что-то читают, но попытаться следовало.
По большому счету, в Столовой №100 есть только один дезертир, которого не принято ловить, — это директор. На него мы воздействуем кроткими мерами, то есть попросту ожидаем, когда ему надоест бродячая жизнь, и поздравляем с дезертирским днем.
А акция сегодня состоит из трех перемен, которые могут понравиться как отказникам, так и соглашателям всех мастей: суп гороховый 17 рублей, оладьи из индейки 33 рубля и картофельное пюре всего за 26 рублей.Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566
Акция 07.05.2017 19:33
Когда писатель не знает о чем ему писать, то начинает юлить и изворачиваться, как уж на сковородке, а потом берет и начинает врать про какого-нибудь выдуманного писателя, потому что про токаря писать неудобно. Совершенно неизвестно, чем этот токарь занят на работе и дома. Вот, скажем, приходит он в свой дом, а там его встречает жена. А что жена? Какова она? И как мирится с токарными привычками своего мужа? Носит ли она голубые комбинезоны или оборачивается в тюль, имеет ли на голове бигуди или раскаяние ее так велико, что она рвет на себе волосы день деньской, не в силах понять всей хитросплетенности супружества — все это писателю неизвестно. Темна вода во облацех воздушных.
Ну ладно, можно ее, раз так, вовсе не описывать или коснуться вскользь, осторожно: «Токарь Симеон Дрындин, придя домой, застал там свою жену — женщину средних лет в полном облачении и со следами былых ухаживаний». Но ведь этим рассказа не кончишь, надо дальше как-то выкручиваться. «О, муж мой, супруг мой, Симеон Дрындин! Давно хотела я узнать, как теперь обстоят дела в токарном бизнесе и чем ты бываешь занят, пока я выращиваю зеленый лук на подоконнике и выделываю прочие женские штуки?» И тут происходит совершенный завал всей посевной компании. Все начинает шиться такими белыми нитками, во всем сквозит такая беспомощность и неосведомленность, что летят исписанные листки в корзину, потому что всякому ясно, что если токарь на такой вопрос отвечает «А сегодня я весь день трогал скучные железяки и перепачкался с головы до ног», то это, чего доброго, —подменный токарь, даже если он и вправду с головы до ног и в руках держит кулек с карамелью. Или что там предпочитают токари после работы?
Можно, конечно, по примеру советского писателя, сойтись с токарем поближе, но тогда и нужно помнить, что конец советского писателя был ужасен. Поначалу он только удивлялся, что все на свете можно объяснить в двух-трех словах, лишь изменяя суффиксы, потом обрадовался, а там и всей птичке был конец: начал обжираться карамелью и перестал отделять добро от зла. Поэтому обыкновенный писатель, не зная, что написать, сплетничает про писателя. По крайней мере, жена у последнего такова, что лишних вопросов задавать не будет. Если она добрая, то будет его жалеть и печь пироги, а если худая, то будет уезжать с любовником на дачу и, наверное, тоже печь пироги. И про работу выдумывать просто: писал, мол, повесть из жизни мартышек и всё тут. Или, мол, удивительно захватывающие детективные рассказы, ради которых ему в редакции даже разрешают посидеть в редакторском креслице. Или, например, если эротического характера, то уж новеллы, где на каждом шагу словосочетаются нефритовые стержни и коралловые врата. Все, в общем, знакомо и пишется легко. «Жил да был один хороший писатель. У него была добрая жена, а с лица свисала большая борода. Бороду он мыл душистым мылом и окуривал ладаном, потому что был, в сущности, не злой, а жену похваливал за пироги и просил связать ему теплую кофту с черепаховыми пуговицами и персидскими огурцами по животу». Чего проще? Для достоверности можно еще написать: «Жена была бледно-розового цвета, а борода была трехцветная, но своим большим сердцем писатель любил обеих совершенно одинаково». Сюда же можно и интригу вплести: «А жену звали Серна, и она очень боялась, что когда-нибудь в порыве страсти подавится бородой, поэтому старалась держать себя в руках и, в общем, детей у них не было, а была только внучка Машенька, которую они не знали к чему и приписать». А если это пьеса, то можно вообще так все закрутить, чтобы в последнем акте борода еще и выстрелила бы. Это всегда ошеломляет.
И теперь понятно, почему в Столовой №100 всех распирает от веселья и доброжелательности так, что доктор Зеленкин без устали рекомендует ромашковый чай. Это все из-за того, что у нас никогда даже духа писательского не было, а всегда был только райтер, который, когда знает об чем писать, то Бога не искушает и ближних не соблазняет, но просит привязать его крепко-накрепко к мачте и после сидит, уставившись перед собой. А если не знает, то берет календарь и пишет одну только правду, чистую, как алмаз-камень.
«Изъ Норвегiи пишутъ, что съ женщинами не стало сладу, что не хотятъ онѣ уже женскаго дня, но желаютъ женской ночи, что будутъ бродить во тьмѣ по мирнымъ городамъ, колотя въ барабаны и дуя въ дудки. Кромѣ того, мѣстныя агарянки будутъ интриговать противъ хиджабовъ, а утята заявятъ, что не желаютъ болѣе крякать. Словомъ, грядетъ большое веселiе и мы рѣшительно не понимаемъ, зачѣмъ норвежцамъ такъ безпокоиться и нервно ощупывать своё членство въ НАТО. Въ Столовой №100, напримѣръ, каждая ночь женская, и хотя мы тоже подавали заявку въ НАТО, но это было по совершенно особому поводу, о которомъ мы уже давали разъясненiя участковому полицейскому. Поэтому Норвегiя не найдетъ въ насъ сочувствия, а вотъ женщины — найдутъ. И, чтобы не ограничиваться декларацiей солидарности, приказываемъ:
1. Выдать ночной смѣнѣ барабанъ и дуду.
2. Отъ интригъ противъ хиджабовъ воздержаться ради страха санитарной службы.
3. Желанiю утятъ удовлетворить.
4. Текстъ приказа вручить Матѳею для перевода на розентальскiй.
Мѣстоблюститель директорскаго престола, прiоръ-хранитель печати и гроссмейстеръ Столовой №100 собственную руку приложилъ»
А акция появляется сама собой, от райтерского усердия, это уж точно: борщ 19 рублей, котлета говяжья 48 рублей, а на гарнир гречка 24 рубля за порцию.Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566.
Акция 01.05.2017 05:21
Чтобы вызвать цифровой дух директора, нужно потереть телефон, дунуть и сказать «алё». Только кто же это будет добровольно делать? Он ведь начнет обличать, а в обличениях он строг, хотя и справедлив. Но дело-то не в справедливости, которая и всегда простиралась до того, что на старых фотографиях он даже изображался с завязанными глазами и с безменом в руках, и которая, за оскудением любви, приобрела уже самые положительные коннотации, так что теперь и «зуб за зуб» звучит как «будьте здоровы», а все-таки в строгости, от которой за три месяца мы успели отвыкнуть, привыкнув к обычному праву и возлюбив не столько директорские предписания, сколько их многочисленные трактовки и комментарии, сделанные анонимными авторами.
Поэтому все полезное о столовских новостях директор черпает из наших еженедельных записочек. А так как записочки эти избегают цифр, напирают более на буквы и, положа руку на сердце, не несут вообще никакой полезной информации, то специально для директора заявляем, что мы живы, пользуемся некоторым здоровьем, клиентов голодом еще не уморили и столовую не разломали. Райтер, конечно, ссылаясь на опыт графа Федора Ростопчина, пару раз предлагал, в целях улучшения качества обслуживания, сжечь столовую к чертям собачим, запалив с четырех сторон, но оба раза, не находя себе в этом товарищей, увлекался другими, менее огнедышащими идеями.
Например, теперь в Столовой №100 запрещено словосочетание «продукты питания». Аргументировал он это тем, что если питание — это процесс, то о его продуктах не может быть и речи не только в столовой, но и в известном радиусе вокруг нее. Все, по правде говоря, так устали, что легко с этим согласились, хотя бы ради того, что это новшество не требовало никакой возни с керосином и спичками.
Или вот, Курятиной или Говядиной (кому-то из них) было разъяснено, что выражение «накося выкуси» никак не заменяет доброго русского bon appétit и тоже отныне воспрещается, несмотря на созвучность. Курятина или Говядина очень удивилась и обрадовалась и сказала, что тоже всегда так думала, но не решалась применить, а теперь-то уж не только сама, но и друзьям расскажет, и родственникам, и Говядиной или Курятиной, в зависимости от того, кем она сама является.
Так что все у нас более или менее в порядке, и наш директор может спокойно скакать по прериям, как Ричард Крестоносец, или мыть золото в холодных речках. И мы даже объявляем акцию и будем упорно соблазнять всех макаронами, несмотря на май и на то, что все сегодня предпочтут нас шашлыку в дикой местности, предатели. Акция:суп харчо 30 рублей, оладьи из печени 36 рублей и макароны с сырным соусом 30 рублей.Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566.
А как-нибудь в следующий раз мы напишем, действительно ли Ричард Крестоносец спокойно скакал по прериям. Для нетерпеливых спойлер: нет, совсем не скакал и, кроме этого, был чужд покоя и всех в результате достал.
Акция 24.04.2017 04:43
Давно уже миновали те времена, когда Столовая №100 была безвидна и пуста, а наш молодой райтер беспечно носился над водою. Так давно, что некоторые уверены, что он тогда был саблезубым или даже кистеперым. Но это, конечно, враки. А правда такова, что он был прекрасен, беспорочен и ни за что не вкушал от древа познания, хотя был довольно зубаст, оперен подобно павлину и с кисточками по углам. Прекрасен до того, что, появляясь на половинах принцесс в легких доспехах, часто лишался и оных, но и тогда умел сохранить естественность и не наскучить. А беспорочен настолько, что ему даже сослужали дикие звери, кроме крупных. Во всяком случае, мелкие млекопитающие, кажется, точно служили или, по крайней мере, не слишком вредили. Страшиться, по большому счету, тогда следовало только общественных перепончатокрылых и разного рода вахтеров, но они и во все времена опасны.
Сегодня же все стало не так. Попав в паровую молотилку жизни, райтер лишился лучшей половины оперения и хотя бы и приобрел саблезубость, но взамен, как говорит доктор Зеленкин, утратил самый человеческий образ. Общественные вахтеры все сплошь сделались перепончатокрылыми. А на дверях приснопамятных покоев принцесс, куда по-прежнему приветствуется вход с мороженым, бриллиантами и маленькими собачками, теперь висит райтеров фоторобот с подробной инструкцией, включающей в себя подъем моста, выпускание в ров крокодилов и другие болезненные и затрудняющие осадные мероприятия процедуры. И сами принцессы всё-то норовят уступать места, увы, не те, о которых все еще свежо предание, но другие — скучные и находящиеся в общественном транспорте под рубрикой «Места для познавших всяческую тщетность и чрез многие знания инвалидов».
Сегодня, столкнувшись нос к носу с той, ради которой райтер в последнее время натирает лицо душистым мылом и выжимает на темя каплю дорогостоящих восточных благовоний, он лишь воспользовался придержанной дверью и прошел, как журавль, на прямых ногах и с хохолком на голове. А ведь вы только представьте: с бородой, выращенной ради грядущего создания крупной литературной формы да заправленной в алый кушак, приобретенный на случай, если Столовая №100 перестанет доставлять пропитание и ему придется пиратствовать в волжских водах, нападая на резиновые рыбацкие шхуны, похищая рыб из тростниковых корзин и уводя их на невольничьи астраханские рынки или выделывая соленые мумии. Да с рукоятью кинжала, глядящей из-под плаща, которую приходится таскать отдельно от клинка, чтобы сделать любезность вздорным российским законам об оружии. Да в бархатной полумаске на самом носу…
— Ашанте де ву…
— Ой, проходите, пожалуйста.
— …вуа.
Сегодня вообще молодежь повела себя странно, чтобы не сказать подозрительно. С самого утра чего-то сбивается в стаи, шушукается о каком-то вздоре, а также готовит, если уже не подготовила, возмутительные меморандумы, один из которых (и мы это видели собственными глазами) оканчивается словами «вот так-то, дедушка». Длинного роста хлыщ печального образа, с ног до головы утыканный татуировками, как маори, который в обычный день зовет нас «любезный папынька» и проявляет почтительность, сегодня взбесился до того, что дерзко попросил взаймы, и мы всей кожей ощутили, что не отдаст, гад такой, совсем не отдаст. Конечно, ради справедливости нужно сказать, что мы и всегда бываем очень чутки и эмоциональны, когда у нас просят взаймы, и всегда перед мысленным взором являются нам образы конца света, разорения и хождения по миру. Но все-таки какова дерзость! Вот так, между делом да еще с цитированием Святаго Евангелия! С очень вольным, между прочим, цитированием, будто речь и не о деньгах вовсе.
— Да что ты, белены, что ли, наелся? Ведь «хотящаго от тебе заяти не отврати», это же надо понимать, прежде всего, в историческом контексте. Улавливать приточные смыслы. А есть ли у тебя понимание? Его у тебя нету.
Словом, руки сами потянулись к календарю. А там нашлось и объяснение. Сегодня, оказывается, день солидарности молодежи. Вот оно что. Много мы видели от календаря обид, но таких, кажется, терпеть не приходилось. Но раз так, то мы, конечно, поздравляем всех причастных и объявляем солидарную с молодежью акцию. В конце концов, смысл наших отношений с календарем в том и состоит, чтобы продавать готовые блюда. Вот она: борщ 20 рублей, поджарка из свинины 57 рублей и на гарнир гречка 27 рублей за порцию.Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566. Но оставляем за собой право ворчать. Недолго, но энергично.
И главное, против кого эти негодяи, интересно, солидаризуются? Календарь от прямого ответа уклоняется, но проговаривается, что солидаризируются они для решения проблем. А какие у них проблемы? В половины принцесс они входят так свободно, что тут уместнее говорить о свободном выходе, который им затруднен. Хотящих от них заяти не находится. Голова у них не болит. У принцесс тоже не болит. Даже у тех, у которых болит, и у тех не болит. Да нет у них никаких проблем. Тогда зачем солидарность? Черт знает что такое.
Акция 17.04.2017 07:59
Христос Воскресе, друзья. Как сказал министр легких поползновений Василий Иванович: «Наконец-то!». Он теперь ходит с куличом в зубах и косит на оба глаза, а на нос в уважение усердия Бог посадил ему красного цвета блямбу, которая светит во тьме и делает Василия Иваныча еще более похожим на паровоз или пожарную машину, словом, на что-то экстренное и не терпящее отлагательств. А может быть, это оттого, что в скором времени ему обещали перевод в Министерство легких приобретений.
— Да, брат, на самый верх!
— Да это не то ли министерство, что раньше называлось народного расхищения?
— Оно самое, но теперь уже никакого безобразия там нет, как при советской власти, а есть только единообразие. Место светло, место злачно и покойно, идеже вси праведнии пребывают.
У нас, кстати, часто спрашивают, кто такой этот Василий Иванович, просят указать фамилию, должность, адреса проживания, семейные его положения и прочее. По поводу «прочего» мы можем сказать, что совсем ничего не знаем. Вернее, поначалу просто сделали вид, что не знаем, но привычка лицедействовать так в нас укоренилась, что теперь, кажется, мы и вправду в том месте, где было знание, чувствуем только пустоту, которая у буддистов называется «шуньята» и дается только усердной медитацией, а у нас была всегда и в преизрядном количестве.
На семейные положения его влияют два обстоятельства. Во-первых, любя Писание (и особенно ветхую его часть), он твердо помнит, что мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее. Но, во-вторых, ту часть, где говорится, что последствия ее горьки, как полынь, и остры, как меч обоюдоострый, он и помнит неверно, и порой прямо называет апокрифичной. Кроме того, все министерство его так густо утыкано женщинами самых разнообразных достоинств и состояний, что нам остается только вчуже удивляться крепости его сил и изнемогать от зависти.
Адреса его мы указать не можем, потому что он состоит государственным советником в ранге авианесущего крейсера и поэтому всякий раз, как мы к нему попадаем, то принуждены пить такие жгучие смеси, что часто и свой собственный адрес забываем, но начинаем повелевать ветрам и водам, как птица Сирин, и уверяем таксиста, что проживаем на острове Буяне, что в Алатырском море. И по-человечески это понятно: ведь нет в тварном мире существа, которое и стихиями повелевает, и адрес может запомнить. К тому же, не знаем уж чему это приписать, но в какой-то момент и стихии тоже выходят из повиновения. И ветры, и воды. Короче говоря, прямо ведут себя по-свински.
Что же до должности, то тут мы как будто и не скрывали никогда: ихняя должность — тяжкого сообщения министр легких путей. А фамилии почти что и нет. То есть есть, конечно, но такая, как у французского политэконома Се, только другая. Министерские дамы произносят ее как придыхание восторга, но нам это повторять не к лицу.
В прошлую Пасху Василий Иванович так объелся, что решил крестить свое министерство. В горло у него с рождения была вставлена маленькая иерихонская труба, но по мере возрастания и раздвижения Василия Ивановича в пространстве труба тоже увеличивалась, поэтому его проповедь мы услышали еще за пару кварталов. Следовало бы, конечно, сразу дать стрекача, но мы легкомысленно решили, что это гражданская оборона опять устроила учение, и, как следствие, влопались в самую гущу миссионерства. Первое время Василий Иванович так бушевал, что мы уже были уверены, что он загонит всех министерских женщин в реку, а вместе с ними и нас с каленым яйцом в руке. Но на общее счастье, на глаза ему попался вечно кашляющий бухгалтер Александр Шамильевич. На первый взгляд, Александр Шамильевич был идеальным материалом: тут можно было и агарянское зловерие обличить и просветить его светом Истины. Однако оказалось, что Александр Шамильевич был уже крещен. И дважды. Один раз — в бессознательном возрасте, когда его снесла в костел белорусская католическая часть семьи. Другой раз — в полубессознательном, когда его носили в церковь астраханские ортодоксальные родственники. И только совершенно запутавшийся в жизни Шамиль Зелимханович наблюдал за этими эволюциями, не пытаясь вмешиваться, потому что из всех глубин религиозности мог вместить только красное сладкое вино, которое и вмещал иногда почти в библейских масштабах. Узнав об этом, Василий Иванович опешил и, повернувшись к нам, растерянно протрубил: «Вот, понимаешь, с кем приходится иметь дело».
Сегодня, впрочем, он кроток и все христианское усердие употребляет только в отношении еды и напитков. Мы застали его в тот момент умиления, когда и труба его накрывается сурдиной, и сам он делается похож на заштатного батюшку.
— А у нас в честь христова воскресения слива зацвела.
И взглянув на его нос с красной блямбой, мы не удержались, чтобы не сказать:
— Под твоею державою, Василий Иванович, ничто процветания не избежит.
А акция сегодня специально объявляется на глубоко скоромные блюда. В конце концов, если в течении Поста мы вкушали их с сокрушенным сердцем, то теперь будем это делать без всякого зазрения совести. Акция: суп фасолевый 17 рублей, люля-кебаб из курицы 26 рублей и картофель пикантный 38 рублей. Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566.
С Праздником, друзья. Христос Воскресе!
Акция 10.04.2017 06:42
Вот так вот смежишь вежды, начнешь цепенеть, путать реальности, может быть, даже уютно свистнешь ноздрей, и тут какой-нибудь молодой родственник над ухом:
— Спишь?
— А? Кто здесь?
— Ну, спи, спи.
И сиди после, одурело хлопая глазами и крутя головой, как сова, на триста шестьдесят градусов, а ведь это в девять раз больше сорока, что даже для русского человека опасно.
Так и любезная братия: только начнет смиряться, только привыкнет к невкусному русскому постному столу и перестанет изображать из себя петарду, только-только свыкнется с мыслью, что теперь никак, но в будущем уж непременно как (уж так, что за все кулинарные обиды и притеснения), а первым делом, что первым-то делом? Ну, коньяку большую рюмку и ветчины. Или лучше две (без этого уж никак нельзя), и кулич, и баранину, чтобы запечь, а сверх того — это самое сервировать на салатном листе. Впрочем, черта ли нам с этих листьев, не так ли? И ростбиф, чтобы с кровавой каплей. И колбасу, чтобы была. И сыру, и этого, и пятого, и десятого (вообще, религиозность в сочетании со здоровым желудком ужасно распаляет фантазию). Святые угодники! Птицу-то, про птицу-то забыли! И тут над ухом Столовая №100:
— С праздником!
— А? Что за…
— Да ведь сегодня праздник всех братьев и сестер! С праздником, братья и сестры.
— Ах, ты ж, как тебя, бишь…
— Столовая №100 к услугам ваших братолюбивых сиятельств. Мы тут круглосуточно и за умеренные цены.
— Вот-вот, столовая. А ну, пошла отсюдова, чертова кукла.
Стоит ли говорить, что братья и сестры иногда бывают грубы? А если это старшие братья и сестры, то еще и лицемерны, опасны, хитры и злокозненны.
(На этом, те наши читатели, которых интересует только реклама Столовой №100, которые заняты важным делом и не имеют времени на бесцельные занятия, могут чтение закончить, потому что реклама уже случилась. Вот она. Вы можете знать, что она уже проникла в ваш организм, по нестерпимому желанию поесть за деньги. И вот еще официальная акция для вящего удостоверения: рассольник 17 рублей, котлета мясная 49 рублей и рис с овощами всего за 34 рубля. Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566
В наш дом, например, когда мы были маленькие и пахли молоком и медом, однажды приехала старенькая бабушка из Сибири. Старушка была до того древняя, что приходилась бабушкой нашей бабушке, а мы до тех пор, кроме дедушки, никого старше бабушки не видали. Это и само по себе нас поразило, но она, к тому же, прилетела на самолете (летучая старушенция!), а мы души не чаяли в летчиках. Было бы лучше, конечно, если бы она приехала на танке, но и самолет тоже годился. Кроме того, наш дядя, ездивший за ней в Сибирь, рассказал, что в волгоградском аэропорту застал ее за оригинальным разговором с интуристами, и это заронило в его пылкую комсомольскую голову мысль о нашем благородном происхождении. Вернее сказать, нас-то он по-прежнему числил в сомнительных, но сам на некоторое время усвоил вдруг какие-то лакейские манеры, почерпнутые, видимо, из фантазий советских кинорежиссеров о русской аристократии.
— Да ведь ты никакого языка, кроме комсомольского, не знаешь, — веселился дед. — Откуда ты взял, что это был французский? Может, якутский?
— Во-первых, это и так ясно, — отвечал дядя, симметрично оттопыривая верхнюю губу и мизинец. – А во-вторых, они под табличкой стояли.
Но сама старушка оказалась, в общем, обыкновенной: всюду ходила в коротеньких валеночках и жаловалась на жару. По большому счету, необыкновенной в ней была только склонность разговаривать с самой собой. Но мы бы и на это внимания не обратили (нас тогда занимали только воинские развлечения), если бы не старшие сестры, которые были приставлены к нам для охраны и потакания. Этим тринадцатилетним кобылам очень интересно было, о чем таком занимательном можно часами бормотать, чтобы часами же внимательно слушать. И они позволили нам увлечься их планом разведки и отважных воинских свершений. План был дерзкий: проникнуть густой толпой в бабкину комнату, а покинуть ее, предварительно оставив нас под кроватью для сбора сведений. На вопросы про паука было разъяснено, что паука там нет и, собственно, никогда не было. Но оказалось, что на самом деле план этих шайтанов заключался в том, чтобы заточить нас в бабкиной комнате на целый час. Мы это поняли, когда через пять оговоренных минут за нами никто не пришел, а самим нам выйти было страшновато. И мы лежали там, не смея пошевелиться, пахли молоком и медом и думали о том, что если лжи человеческой нет предела, то, возможно, и паук может быть где-то недалеко. А подлее всего было то, что старушкины бормотания никто не в силах был понять. Потом уже, когда нас освободили, мы нажаловались всем подряд и требовали возмездия, но взамен получили только кусок пирога.
Да и о какой вообще справедливости в мире может идти речь, если рыцаря Александра Флеминга, придумавшего пенициллин, и рыцаря Геца фон Берлихенгена, придумавшего выражение «поцелуйте меня в задницу», помнят одинаково неверно, хотя изобретением второго пользуются гораздо чаще?
Вот так, братья и сестры. И к чему бы весь этот огород? Вроде бы что-то про праздник. Да, братья и сестры, к тому, что вот теперь мы замечаем, что, наверно, под действием прапрабабушкиных генов начинаем говорить сами с собой и познаём, что ни черта интересного в этом нет и не предвидится. Поздравляем.
Акция 03.04.2017 02:37
Всё-то шутили мы, что праздников нет, всё-то ломались и интересничали и вот дошутились до того, что, открыв сегодня календарь и взглянув ему промеж страниц, увидели там только дырку от бублика, а не праздник. Потом вообще оказалось, что это и не дырка даже, потому что дырка от бублика, будучи бубликовой частью, принадлежит все-таки материальному миру. А эта зараза, мало того, что сама по себе никакого праздничного повода не подавала, так еще и утянула в себя зазевавшегося повара и хартию с результатами ревизии, положив, таким образом, предел нашим мечтаниям выяснить наконец, сколько же утянул сам повар. Райтера, однако же, проклятая дыра не поглотила, хотя он даже сунул в нее голову и прокричал: «Хартiю верните, сволочи». Снаружи это прозвучало как «бу-бу-бу». Позднее он рассказал, что повара занесло под самый горизонт событий, что пахнет там ужасно, что местная фауна владеет только высоким матерным наречием и, судя по всему, представлена полицейскими не ниже полковника. Либо там сидит сам зампотыл майор Винда, который недаром же обладал всегда такой могучей гравитацией, что любое довольствие, даже уже сокрытое в солдатском животе, всегда стремилось выпрыгнуть куда-то наружу.
— Короче говоря, казарма. Не дай Богъ.
Тогда, видя беду неминучую, райтер взял молоток, раскокал стекло, под которым хранилась тетрадь, нареченная «Инструкция, бываемая в крайней нужде», прочитал и сказал:
— Ну, это я и безъ васъ догадался бы.
Пошел в склад, принес мыло с веревочкой, встал на табурет и принялся возиться на потолке. Но тут вмешался рекомый мальчишка Матфей:
— Вы, ваше писательство, неверно рассудили. Тут странички слиплись. На счет намыливания шеи, я извиняюсь, это точно, что как будто в применении к вам написано. А про веревочку — это из другого параграфа, про то, что делать, если кто из благородных гостей утучнел настолько, что в двери не проходит, или огрубел сердцем до того, что не хочет зайти в Столовую №100 и пообедать, хотя и знает, что тем самым уклоняется ко злу.
— Интересно, и какъ же это?
— Про шею-то? Да очень просто…
— Да не про шею, болванъ, а про веревочку.
— Пишут, что нужно, обвязав веревочкой поперек тулова, тянуть внутрь, поощряя с одной стороны деликатными пинками, с другой же — видениями блюд и ценников. Просят также обратить внимание, что пинки потребуются с задней части гостя, где находится спина и больше ничего нет, а прельщения нужно располагать спереди, где имеется все остальное, присущее человечеству.
— Ловко. А если праздничной темы нѣтъ, тогда что дѣлать? — спросил райтер, спустившись с табурета.
— Если в календаре праздников нет (ведь нельзя же, в самом деле, считать за праздник то, что третьего апреля 1874 года Репин сообщил Третьякову, что начал писать портрет Тургенева, намекая, наверное, на аванс?), то пусть райтер пишет про Австралию. Она далеко и вестей от нее никаких нет: ни про «Великую Австралию» не слыхать, ни про народные свершения (пóлно, да хоть воруют ли там вообще или довольствуются канцтоваром?), то есть что и к ней никто, и она ни к кому.
— А если же…
— Секундочку. А если же райтер не знает, что такое Австралия, то пусть разорвет одежды своя и, посыпав главу пеплом, пишет все, что в его голову взбредет.
— Вотъ что я тебѣ скажу, о добрѣйшiй Матѳей, – действительно сказал райтер. — Если бы нашъ директоръ былъ бы школьнымъ учителемъ литературы и подавалъ бы темы къ сочиненiямъ, то его разнообразные ученики имѣли бы и разнообразный нервный тикъ. А такъ какъ я одинъ и однообразенъ, то и нервный тикъ имѣю однообразный. Запиши это, а акцiю придется размѣщать безъ текста, просто такъ. Про Австралiю въ другой разъ напишемъ.
Акция: куриный суп с лапшой 17 рублей, шницель из курицы 45 рублей и перловка 22 рубля.Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566.
P.S. Уж вечер просачивался во все углы града Астрахани, а райтер и его верный Матфей все сидели и читали «Инструкцию, бываемую в крайней нужде». Собственно, они и теперь там сидят, и если тихо подойти, то можно услышать:
— А я парень с бородой, я намазался водой.
— Прямо такъ и напѣвать? Все время?
— Тут звездочка стоит, то есть необязательно к исполнению.
— Уму непостижимо! Ну, а ежели хоботъ его недостаточенъ?
— Тогда нужно, параграф 14/с, уцепившись за уши, стараться не упасть.
— Колоссально! А когда рисъ кончился?
— Тогда, взявши суму, гряди в магазин.
— Ишь ты, а если денегъ нѣтъ?
— Тогда умей добыть. Или возьми в штат карманных дел мастера.
— А это законно? Мы, видишь ли, грѣха-то не боимся, а вотъ отвѣтственность, бишь, не наступитъ ли?
— Только незнание не может освободить от ответственности. Знание же не только освобождает, но и дарит всеобщим поощрением и любовью: все кругом только перемигиваются. Да ведь и в правительстве так делают, и никто им худого слова не говорит.
— Погоди-ка, да вѣдь на щитѣ у каждаго чиновника значится «Не мздоимствуй и не укради».
— Да ведь там — присмотритесь! — звездочка. Не обязательно к исполнению. Поэтому которые этот девиз исполняют, те близорукие просто. Или в Австралии. Так Инструкция гласит.
Короче говоря, на неделю (это точно!) занятие у них имеется. Да и вам, чай, пора позаняться.
Акция 27.03.2017 04:41
Всемирным днем театра Столовая №100 может наконец-то раз в году перестать лицедействовать, но начать свое истинное бытие маленького и приятно пахнущего балагана. И вовсе не потому, что сегодня непременно нужно осуществлять в своей жизни максиму о том, что весь мир — театр. Да и что нам до мира и всех похотей его? Мы там почти и не бываем совсем. Так, только высунемся на пять минут, поводим кругом носом, выясним, что опять кого-то подкараулили и что-то слямзили, скажем, мол, «и это пройдет» и опять кинемся крушить кости, раздирать плоть и жечь все вокруг огнем, будучи в уверенности, что это пройдет, только когда сгорит земля и все дела, которые на ней. Мы, кстати, может быть, что и вовсе этого момента не заметим. Или заметим тогда только, когда усталый ангел приколотит на наши врата табличку «Преисподняя. Порядок работы круглосуточный» на церковнославянском языке.
И не потому, что, согласно той же максиме, люди все актеры. Нет. Хотя бы и пьют иногда как народные артисты республики и лауреаты, то есть как лошади пьют. А наши люди, сверх того, еще и разыгрывают интермедии в жанре комедии характеров, если на тему недостачи, или, если темой становится казенная курица в частной сумке, — в жанре комедии положений. Или представляют на суд администратора откровенные сатиры, которых райтер бежит, говоря, что не может вместить женской откровенности и более желает помереть от счастья, чем от удивления.
А просто потому, что мы и есть маленький, приятно пахнущий балаган. И ведь подумать только! Все те, кого мы всегда мнили своими союзниками: все эти театральные критики, режиссеры, профессиональные деды морозы и любители с костяными брошами в петлицах — все в один голос заявляют, что ничегошеньки театрального в Столовой №100 нет и только что орем мы как настоящие актеры, у которых в последнее время крик не только талант подкрепляет, но может и вовсе заменить. Но зато подмога пришла оттуда, откуда не ожидали. Из пропахшего всякой химией опасного лагеря ученых-эволюционистов, где вместо святых икон — портреты Дарвина, а на кафедре сидит не христианский епископ, но заведующий с проповедью вечной смерти. Они сразу сказали: «Не печальтесь. Если повара будут достаточно долго сновать по кухне, то рано или поздно, но обязательно разыграют трагедию или комедию. Потому что театр — это и есть жизнь и не имеет определения, а жизнь заводится сама собой, от долготы и снования».
Мы так растерялись, что сначала принялись противоречить и брызгаться святой водой. Но эволюционисты, приложа персты к губам, лишь подвели нас к рампе и сказали: «Зрите». И узрели мы.
Клиент. Да разве нет у вас мальчишек множества?
Трагедии они строчат по тысяче
И Еврипида на версту болтливее.
Повар. Все это — пустоцветы, болтунишки, мразь,
Сороки бестолковые, кропатели.
Как однодневки сгинут, получивши хор,
Один разочек переспав с трагедией.
Но днем с огнем не слышишь прирожденного
Поэта с величавым зычным голосом!
Райтер (в сторону, со вздохом). Обо мне — ни-ни!
И все это, что примечательно, на чистом древнегреческом языке в переводе Пиотровского. Вот так-то. Акцию даже неудобно вставлять. Поместим ее постскриптум. А теперь занавес. А, черт. Мы же круглосуточно работаем, нет у нас занавеса. Тогда — все на сцену и кланяемся, кланяемся, кланяемся…
P.S. Акция: суп гороховый 17 рублей и солянка со свининой 65 рублей. Ждём всех своих друзей по адресу: г. Астрахань, ул. Брестская, д. 9а, +79170833300, координаты GPS: N 46°19.48' E 48°1.7 и ул. Кирова, д. 40/1, +79171873768, координаты GPS: N46.343317, E48.037566
Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] 16 [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ] [ 29 ] [ 30 ] [ 31 ] [ 32 ] [ 33 ] [ 34 ] [ 35 ]